Торжество Православия — праздник, отмечаемый в первое воскресенье Великого поста, в память окончательного восстановления почитания икон, победе Церкви над иконоборческой ересью VIII-IX в.
Икона из собрания лондонского Британского музея в символической форме раскрывает сущность праздника. В центре верхнего регистра изображена икона Одигитрии, поддерживаемая ангелами. Слева (по отношению к зрителю) от иконы восстановительница иконопочитания — императрица Феодора с сыном Михаилом. Также изображены избранные иконопочитатели — борцы за Православие, святители, преподобные, монахи. В частности, в центре нижнего регистра изображен Стефан Новый, пострадавший от иконоборцев при Константине V Копрониме, с иконой Христа в руках.
В первое воскресение Великого Поста Церковь отмечает праздник Торжества Православия. В этот день в 843 году была повержена ересь иконоборчества. Еретики сопротивлялись материальной стороне религии, один из основных догматов которой — воплощение Бога в материальное тело. В этот день в церквях было принято провозглашать им и им подобным: «Анафема!»
В этот день верующие вспоминают события 843 года, когда в Константинополе по инициативе императрицы Феодоры прошел собор, восстановивший почитание икон. В Византии закончился долгий период религиозных конфликтов, православная догматика окончательно восторжествовала над ересями.
История раннего христианства связана с постоянными спорами о том, во что именно следует верить христианам. Слишком по-разному представители различных народов, культур и философских школ восприняли невероятную Благую Весть — воплощение и воскресение Сына Божия. Еще апостол Павел говорил, что проповедует «Христа распятого: иудеям соблазн, эллинам безумие» (1 Кор 1:23). Ереси — альтернативные трактовки догматов христианства — появились еще во времена апостольской проповеди. Особенно часто предметом дискуссий становилась сама природа Христа, сочетание в Нем божественного и человеческого начал, тайна Его воплощения и истинность крестной смерти и воскресения. Еще во времена гонений эти вопросы приводили к жестким разногласиям между общинами верующих, но после становления христианства государственной религией Римской Империи споры еще более усилились и ожесточились. Ведь теперь победитель мог использовать против оппонентов не только философские доводы, но и всю мощь государственного аппарата.
С IV по ΙΧ века непрерывные диспуты о том, какой же взгляд на Христа является православным, определяли историю Римской и наследовавшей ей Византийской империй не менее, чем постоянные войны с варварами. В год, когда на западных рубежах римского мира, на Каталаунских полях, легионеры остановили всадников Аттилы, на востоке, в городке Халкидон на азиатском берегу Босфора, епископы окончательно определили, что Христос — одновременно и Бог, и человек. И второе событие изменило судьбу мира не меньше, чем первое. Но предстоит пройти еще многим векам, вспыхнуть и погаснуть таланту многих проповедников и философов, пока догматы Православия не будут определены так, как мы знаем их теперь.
Вопрос о природе Христа так остро стоял для римлян и византийцев потому, что античная мысль долго не могла воспринять факт воплощения Творца мира, сущности, неизмеримо превосходящей все, что можно себе вообразить, в человеческое тело. Для древнего грека, воспитанного на философии Платона, мир духовный неизмеримо выше мира грубой материи, в том числе и человеческой плоти. Плоть не обязательно является чем-то грязным и низменным — до такой крайности доходили лишь самые радикальные еретики-гностики, но она находится на совершенно иной ступени, чем дух. Древний грек, как, кстати, и современный человек, стремился четко разделять вопросы плоти и духа, материального и идеального.
Христианство же говорило, что совершеннейшее духовное существо, ипостась Творца — снизошло до им же сотворенной материи! И что люди войдут в вечность не как идеальные сферические духовные сущности в вакууме, а воскреснув во плоти, преобразившейся, но материальной. Такое революционное откровение не могло быть сразу принято античным миром, многие мыслители пытались найти более привычные формулировки. Одни вообще не принимали факта Боговоплощения, другие же, не сомневаясь в божественности Христа, в той или иной степени отказывали ему в человечности.
Первый из великих еретиков — Арий — отрицал Божественную Троицу и низводил Христа до пусть и совершенного, но творения Бога. Но хотя арианство на какое-то время и завладело умами нескольких императоров, оно слишком противоречило самому духу христианства. Очень скоро учение Ария потеряло всех сторонников в Империи, сохраняясь до поры лишь во враждующих с Империей королевствах германских варваров — готов и вандалов. Борьбе с арианством были посвящены первые два Вселенских Собора — 325-го и 387-го годов. На них был сформулирован современный Символ Веры.
Следующая большая ересь — ересь Нестория — признавала равенство божественной и человеческой природ Христа, но разделяла и саму личность Христа. Родился от Марии, ел, пил, умирал на кресте человек, а вот совершал чудеса, учил и воскресал — Бог. Воплощение по Несторию получилось как бы неполным, и это учение было отвергнуто на третьем Соборе в 431 году. Несториане бежали из Империи на Восток, какое-то время обратили в свою версию христианства многие кочевые народы, но к настоящему времени почти исчезли, за исключением нескольких общин, разбросанных по миру ассирийцев.
Но реакция на несторианство в Империи породила новую ересь — монофизитство. Монофизиты считали, что во Христе есть лишь божественная природа. «Утверждающего во Христе две природы — рассечь надвое!» — призывали некоторые радикальные сторонники их учения, и зачастую их слова не расходились с делами. Монофизитский раскол на два века погрузил Империю в состояние «холодной гражданской войны» и, в конечном счете, привел к отпадению Египта, Палестины и Сирии. Население этих провинций так ненавидело православных императоров Константинополя, что готово было без боя сдаться завоевателям — сначала персам-зороастрийцам, а затем арабам-мусульманам. Сейчас монофизиты — это копты Египта. Часто, хотя и не совсем корректно, к ним также относят церкви Армении и Эфиопии, чье учение является как бы промежуточным между православием и монофизитством.
Фотоальбомы
Видеогалерея
